Мы все любим хорошие серии с флэшбеками и нам повезло, что в первых двух сезонах «Дневников вампира» было несколько именно таких серий. Но бурлящие двадцатые в серии «Конец интриги» заставили все прочие (серии) краснеть в сторонке: это самый стильное, наиболее удачное визуально реализованное путешествие в прошлое, дополненное соответствующим саундтреком. Добавьте к этому невероятные повороты, изысканно дьявольское поведение, сексуальные вампирские действия, слёзы и сердечные раны, а также введение нового персонажа. Чикаго – это поистине волшебное место.

В бар входят двое грустных сирот…: Продолжая тему 1920-х годов, Деймон упоминает Дейзи Буханан и ещё раньше в «Дневниках вампира» уже упоминался роман «Великий Гетсби». Стефан назвал его одной из своих любимых книг в серии «Для меня ты вампир»: возможно, немного подсознательный намёк, что он, как и Гетсби, проводил время с отличным парнем по имени Ник прежде, чем хорошие времена закончились? Я была шокирована не менее, чем Стефан, когда выяснилось, что у него была история с Клаусом и что Стефан не всегда считал его «придурком-гибридом». Наконец, мы узнали, на что намекал Клаус в серии «И взойдёт солнце»: он так заинтересован в том, чтобы вытащить наружу рипперскую сторону Стефана, ведь хороший мальчик-вампир, в которого влюбилась Елена, должен захотеть быть сателлитом Клауса. И ему это удалось. Но более важно то, что оба (и Стефан, и Клаус) были счастливы найти узы братства друг в друге, потеряв их со своими настоящими братьями. Подобно Елене мы думали, что знаем всё о былых рипперских временах (Стефана), ведь мы были свидетелями событий, показанных в сериях «Под контролем», «Мисс Мистик Фоллс» и «Званый ужин», равно как и нескольких свежих убийств, совершённых Стефаном. Мы сумели с этим справиться. Но было что-то изысканно иное в Стефане образца двадцатых, поэтому неудивительно, что Ребекка влюбилась в него и что Клаус был его поклонником номер один. Его уверенность, его способность держать всё под контролем, его страсть к насилию сделали из него такого злодея, которым не мог не восхититься другой злодей. (А ещё и эти фраки.) Со смесью восхищения и восторга, Клаус наблюдает, как Стефан принуждает человека выпить кровь его же жены. Стефан – это тот тип «больного на всю голову придурка», перед которым Клаус может открыться и Стефан возвращает (Клаусу) уверенность (в себе), рассказывая о своём ритуале записи имён жертв, чтобы сохранить эти убийства в своём воображении. Когда Вам тысяча лет, нелегко противиться подобному родству. Клаус говорит очень искренне, когда благодарит Стефана за компанию (перед тем, как принуждает обо всём забыть) и Ребекка была настроена покинуть брата ради Стефана, вот как много он (Стефан) для неё значит.

Давайте поговорим о странности Ребекки. Она целует его в губы. А потом велит ему заткнуться. Неудивительно, что он влюбился в неё. Клаус предупреждает Стефана, что Ребекка влюбится в него, а потом бросит его (она именно такая), но Ребекка демонстрирует приверженность Стефану (выбирает его, а не брата), чего даже Клаус не ожидал. Клаус также характеризует свою младшую сестру как «абсолютно сумашедшую» и мы можем получить представление о её характере, когда она не может найти своё ожерелье. (Хотя я бы наверное тоже просто разнесла вдребезги гроб, в котором провела последние восемьдесят лет.) Как она впишется в компанию Клауса и Стефана образца 21 века? Ведь для неё время было остановлено; предположительно, она ровно настолько же влюблена в Стефана, как в тот момент, когда Клаус убил её. Простит ли она брата за то, что он воткнул в неё кинжал? Или она вытащит кинжалы из всех членов семьи, которые не были на стороне Клауса? (Если так, то, пожалуйста, начни с Элайджи. Заранее спасибо.)

В дополнение к встрече с одним из членов семьи древних вампиров, мы получили ещё немного кусочков информации об истории этой семьи. Мы узнали, что древняя ведьма наложила заклинание на Клауса, что у неё есть некая связь с Ребеккой, которой она дала ожерелье (которое обладает магическими свойствами в той или иной мере, о чём нам только предстоит узнать) и что Клаус был создан, чтобы чувствовать нечто вроде греха из-за того, что он полувампир, полувервольф. Похоже, что «элитный» комментарий Клауса о том, что у Ребекки чистая кровь вампира, происходит из его собственного ощущения своей неполноценности как подлинного вампира. Но Стефан помогает ему осознать, что не стоит стыдиться того, что ты почти бессмертен, ведь ты – король. Какой же хороший друг, этот Риппер Стефан.

Это вряд ли изменишь. Точно также, как родители-древние вампиры никак не могли изменить сущность Клауса, мистер Билл Форбс ничего не в силах изменить в Керолайн, при этом не играет значения, насколько он решительно настроен поправить дело. Билл пробует использовать негативные ассоциации для «лечения» Керолайн точно так же как из героя романа «Заводной апельсин» Алекса пытались вытравить «супер агрессию»). Билл считает, что если мысль о человеческой крови будет ассоциироваться с острой болью, то Керолайн сможет отказаться от своей демонической жажды крови. Он напоминает ей (и нам), что её предки были твёрдыми противниками вампиров (и весьма умно поместить вербену в вентиляционную систему этой камеры пыток), и что её существование как вампира – это парша, которую надо либо лечить, либо удалять. Керолайн пытается дать понять отцу, что она не причиняет никому вреда, что она управляется со своими инстинктами, ведь ей даже удалось убедить в этом мать. Кендис Аккола снова разбила наши сердца: её крики агонии, когда Керолайн снова и снова поджаривается под лучами солнца и её слабость и разбитость в конце серии, когда она сожаление, что она теряет связь, которая у неё была с отцом. Её отец «понял» её и теперь он ненавидит её. На другой стороне Лиз Форбс, которая полностью загладила перед нами свою вину прошлых дней. Мне понравился тот нонсенс, который представлял собой операцию Тайлера по спасению Керолайн и та близость и любовь, которую они излучали, когда Керолайн наконец оказалось дома, в своей постели. Но, дорогие авторы, на самом деле, можете Вы перестать мучить Керолайн? Её крики заставят заплакать даже ангелов.

С совершенно другим подходом Елена тоже пытается помочь вампиру, которого она любит и в конце дня оказывается совершенно не успешной. Билл Форбс пытался задавить монстра в Керолайн, а Елена пытается вернуть человеческое начало в Стефана. И здесь она оказывается не на поле своей лиги. В прошлом Елена с успехом справилась с задачей как справиться с безумием, вставшим у неё на пути, когда Стефан сошёл с рельсов в первом сезоне. Тогда ей (Елене) удалось вернуть его обратно. Но теперь её старые уловки сыграли против неё. Стефан теперь сильнее и глубже погряз в своей тёмной стороне, да и ставки сейчас выше. Елена читает дневник Стефана и решает, что всё ещё возможно спасти его от его же рипперского «я»; но теперь (больше,чем когда бы то ни было) вера Елены в Стефана выглядит наивной и она терпит крах в (кажущемся) конце их любовного романа. Она оставляет его в Чикаго после того, как он эмоционально разрывает с ней. С точки зрения перспективы для Стефана, жизнь Елены целиком зависит от того, позволит ли она ему уйти: именно из-за Елены Клаус не может создавать гибридов и именно её ожерелье позволяет Глории входит в контакт с древней ведьмой.

В одной сцене, просто нашпигованной символами, но отлично (с моей точки зрения) при этом сработавшей, мы видим две разные сущности, которые заперты в одном Стефане: Елена, прячущаяся в шкафу с его дневником напротив списка имён его жертв и бутылок, которые, оказывается, заполнены человеческой кровью. (А ещё там есть и бутылки со скотчем.) В тот момент он защищает Елену от обнаружения (но на секунду ей кажется, что он расскажет о том, что она в шкафу), но ему придётся выбрать, какой стороне самого себя дать жизнь и выпустить на свободу. Именно об этом ему и говорит Деймон: «Хороший? Плохой? Выбери что-то одно.» Клаус уверен, что Стефан захочет остаться с ним, что он выберет сторону Клауса, подобно тому, как Ребекка вернулась к нему, когда древняя семья разделилась на альянсы. Когда Стефан приказывает Елене держаться от него подальше, он всё ещё защищает её от Клауса, от обнаружения того, что она всё ещё жива и неминуемой мести, от охоты на её ожерелье. Он вынужден оградить себя от неё. Но теперь, когда к нему вернулись стёртые воспоминания, Стефан знает, что когда-то он испытывал дружеские и братские чувства по отношению к Клаусу, равно как и к Ребекке. Окажется ли этого достаточно для того, чтобы он на самом деле ушёл от Деймона и Елены?

Туманный момент. От начала и до самого конца серии. Ладно, признание того, что когда-то Клаус и Стефан были лучшими друзьями. Такой великолепный поворот в «Дневникам вампира»: не видишь, как это получается, а потом раз – и всё оказывается на своих местах.

Правила. Используя травы и заклинания, Глория сумела замедлить процесс старения и продлить свою жизнь. Глории нужно ожерелье, которое древняя ведьма дала Ребекки, чтобы та могла вступать с ней в контакт (подобно тому, как ранее мы видели, что живые вступают в контакт с мёртвыми, используя при этом какой-то личный амулет). Ещё только предстоит выяснить, имеет ли ожерелье некую силу само по себе или связано с заклинанием (как ранее лунный камень и кристалл). Пока же Глория напомнила нам, что заклинания могут иметь некие люки. Ведьмы, готовившиеся к жертве Катерины, обнаружили эликсир, который может воскресить её, но всё же высвободить гибридную сущность Клауса. Является ли это неким люком в проклятии? Учитывая, что Елена вернулась к жизни, является ли неспособность Клауса создавать (себе подобных) побочным эффектом этого люка? Ребекка знает, точно также как и мы, что кинжал, который отключает древних, не работает для Клауса по причине того, что он – гибрид. Но она всё равно втыкает его в своего старшего брата.

Туманные моменты:

• Не то, чтобы я возражала (Керолайн Форбс навсегда), но время, которое требуется вампиру, чтобы сгореть на солнечном свете, в этом сериале всё время различное. Вспомните Изобел, которая мгновенно воспламенилась и умерла. (Возможно, если личность Керолайн соткана из чистого солнечного света, то она может лучше справляться с воздействием солнечных лучей?)
• Теперь мы знаем, что ожерелье, которое носит Елена, поначалу принадлежало Ребекке. В серии «Роуз» Элайджа срывает ожерелье с шеи Елены, чтобы быть в состоянии принудить её. Неужели он не узнал его, если его сестра Ребекка всегда носила это ожерелье? (И предположительно оно было у неё около тысячи лет, если считать, что Ребекка получила его от древней ведьмы.)

Другие мысли и вопросы перед просмотром четвёртой серии «Непристойное поведение»:

• Не то, чтобы Вы забыли, но... Настоящее имя Клауса – Ник(о)лас, поэтому Ник – не более, чем прозвище, которое он использовал в двадцатые.
• Шериф Форбс работает по ночам в управлении, вот почему она не заметила, что её дочь не ночевала дома.
• Первым именем в списке жертв Стефана было Джузеппе Сальваторе. Его первая жертва.
• Думаю, что Ребекке стоит продолжать одеваться в стиле 1920-х. Зачем что-то менять, если Вы уже потрясающе выглядите? И говоря о способности выглядеть замечательно, Кетрин это присуще абсолютно всегда, верно? Невероятно!
• Находясь в теле Аларика (серия «Последний танец»), Клаус сказал Елене и Бонни, что ему нравились двадцатые: стиль, вечеринки, джаз, броманс со Стефаном…
• В серии «Последний день» Клаус сказал Деймону, что он слышал о нём как о «Сумашедшем, импульсивном вампире». Уж не Стефан ли рассказал Клаусу о Деймоне в таком ключе? Изумительно!
• Кто такой этот человек, который показывал Стефану карандашные рисунки Клауса и Ребекки? От него ли убегали древние брат и сестра? Является ли он и сам древним вампиром? Его встреча со Стефаном была весьма короткой, но достаточно ли продолжительной, чтобы понять, что Стефан не находится под принуждением и не скрывает от него правду? Когда Ребекка ждала Стефана, Клаус сказал ей: «Ты что, хочешь умереть? Нам надо уходить,» - умея в виду, что кем бы ни был тот, от кого они убегают, он способен убить древнего вампира.
• Кетрин почти подбирает ожерелье сама, но исчезает, так как появляется Стефан. Осознаёт ли она важность ожерелья? Знала ли Кетрин всё это время (например, в ходе событий второго сезона), что Ник и Стефан были «братьями»? Что Стефан и Ребекка были влюблены? Сохранит ли она в тайне, что Елена всё ещё жива и что ожерелье находится у неё, или она будет выторговывать себе прощение у Клауса в обмен на эту информацию?
• Глория и Клаус говорят о древней ведьме так, будто она мертва. Но если ведьмы могут замедлять процессы старения, может ли невероятно могущественная ведьма просто оставить их (процессы старения) и даже спустя тысячу лет быть всё ещё живой? Может, они просто этого не знают?
• Принимает ли Стефан по-прежнему вербену? Или он способен поддаться дальнейшему внушению со стороны Клауса и/или Ребекки? Ведь если они зададут правильный вопрос, то Стефан может рассказать о том, что Елена вовсе не мертва.
• Если/когда Ребекка обнаружит, что Стефан отдал её ожерелье другой девушке, она просто сойдёт с ума. У меня такое чувство, что действия Ребекки покажут нам, что сумашедшие ревнивые выходки Кетрин были просто детской игрой. Осторожно...
• От всей души приветствую Глорию, которая убила меня своей репликой по отношению к Ребекке: «Ты можешь быть бессмертной, то это (автоматически) не делает тебя компанейской». Клер Холт (великолепно подобранная на эту роль) с первой секунды появления на экране создаёт неповторимый образ. И в очередной раз добро пожаловать, маленькая мисс Кетрин. Деймон на сто процентов лгал, когда он сказал, что никто не думал о тебе с тех пор, как ты исчезла.

В итоге хочу сказать, что я готова выйти замуж за эту серию. Она так хороша. Есть столько поводов для обсуждений...